Евразийское Обозрение №6
Андрей Н. Окара: Главная проблема Украины - отсутствие новых идей
Участие в завершившихся парламентских выборах
российских политических технологов стало
притчей во языцех, одной из активно обсуждаемых
тем 2002 года. PR-щиков из соседней страны не ругал
только ленивый, о результатах их деятельности
критически высказывались и журналисты, и
украинские политологи (что понятно:
конкуренция!). Однако, по кулуарной информации,
контракты с наиболее известными и
высокооплачиваемыми специалистами из России уже
продлены либо находятся в стадии пролонгации.
Украинских политиков и бизнес-элиту, вероятно,
устраивает то, насколько эффективно
используются их деньги, вложенные в «варягов»... А
что думают об украинском «политикуме» сами
политологи и политтехнологи из России? Интервью
со следившим за избирательной гонкой московским
политологом Андреем Окарой это попытка
«двойного видения» украинских проблем: снаружи и
изнутри одновременно.
Олег Синельников
Украинская политика ущербна по причине
отсутствия идеологии?
Корр. Какие основные тенденции
завершившихся выборов в Верховную Раду, по
Вашему мнению, наиболее ярко характеризуют
кампанию 2002 года?
А.О. Сами выборы прошли довольно
скучно и прогнозируемо думаю, это к лучшему. А
вот их результаты удивили очень многих, едва ли
не всех!
Главное: у нации выкристаллизовались
два общенациональных лидера, нация морально
повзрослела и реагирует либо на личность, либо на
идеологию, либо на созданный партией или блоком
образ будущего, но не на предвыборные выдумки
типа блока «ЖЁнки за майбутнє», «Зеленых» и
«Зелено-оранжевых». «Приколы» больше не работают
люди повзрослели. А вот для Литвина, Медведчука,
Симоненко и возглавляемых ими партий результаты
выборов большой удар. Кстати, именно этим силам
публично выразил поддержку Александр Волошин,
глава Администрации Президента РФ, что лишний
раз говорит о провальности «украинского»
вектора внешней политики нынешней России.
Получается, что путинская Россия делает ставку
на кучмовскую Украину, сопоставимую по стадии
развития с Россией Ельцина.
Корр. Все говорят о неактуальности
в нынешней украинской политике идеологий,
идеологического мышления как такового, о
вытеснении идеологий технологиями. Хорошо ли
это? Плохо ли?
А.О. Думаю, прежде всего,
симптоматично такова общемировая тенденция,
свидетельствующая, по большому счету, о
вырождении человечества как такового, о
приближении Конца, Последних Времен, если
угодно... А в целом, идеологическое сознание в
меньшей степени свойственно украинскому
политическому сознанию, чем русскому, и
радоваться тут, думаю, нечему.
Впрочем, я бы не стал говорить и о такой
уж деидеологизации украинской политики та или
иная политическая фигура олицетворяет или
пытается олицетворять собою ту или иную
идеологию, систему ценностей: Ющенко
национализм или, как некоторые определяют,
«национал-демократию», Литвин квази-этатизм,
идеологию государственного строительства,
Тимошенко идеологию «консервативной
революции», антиглобализма и
«модернизации-без-вестернизации», Мороз
идеологию «новых левых» и, одновременно, этатизм
в духе де Голля, Медведчук пытается олицетворять
социал-демократию, Симоненко коммунистическую
идеологию.
Корр. Но, кажется, активнее всех
выставляли свою идеологическую составляющую
СДПУ (о) и «Озимые»?
А.О. И у тех, и у других идеология это,
прежде всего, элемент имиджа и инструмент
манипуляции сознанием избирателей, а не
последовательная система представлений и даже
не убеждения руководителей кампании. Медведчук,
насколько я понимаю, стал социал-демократом в
силу ряда случайностей...
Кроме того, социал-демократия как
таковая это, конечно же, не идеология духовной
аристократии, это, так сказать, самая
неидеологичная идеология «идеология эпохи
распада идеологий».
«Команда озимого поколения»,
декларируя приверженность либеральным
ценностям, хотела быть «украинским СПС».
Несмотря на деструктивность либерализма как
идеологии и несовместимость его, скажем, с
христианскими ценностями, программа этой
компании молодых людей лично мне представляется
вообще внеидеологичной это «методология» без
онтологии, их кампания это «симулякры»,
разноцветные фантики без внутреннего
наполнения, это сценарий какой-то «ролевой игры»,
написанной московскими «провайдерами» и
переведенной на украинский язык программой
«Ruta-Plaj».
Корр. Какой же тогда смысл в их
предвыборной кампании? Неужели они не понимали,
что победы не будет?
А.О. Подозреваю, что очень многие из
числа организаторов, участников и спонсоров
этого проекта действительно верили в победу.
Однако даже подобное участие (вместо победы)
может иметь важное значение. Валерий
Хорошковский, подозреваю, поверил, что он
потенциальный кандидат в президенты. Кроме того,
выкристаллизовалось определенное молодежное
сообщество. Они собрали колоссальный массив
информации эксклюзивную базу данных о молодых,
интеллектуальных и перспективных людях. Кто и в
каких целях будет ее использовать вот что
интересно...
Корр. Соответствуют ли, по Вашему
мнению, действительности прогнозы некоторых
украинских и зарубежных (в частности, российских)
политиков и СМИ о грядущем расколе Украины,
усугубившемся тем, что Запад, Восток, Юг страны, и
это продемонстрировали итоги подсчёта голосов,
имеют зачастую противоположные политические
симпатии? Ряд российских политических деятелей,
не первого порядка заявляют, как правило, что их
стране якобы выгоден распад Украины. А каково
Ваше мнение по этому поводу?
А.О. Действительно, в последнее время
многие политологи очень активно заговорили о
необходимости регионализации Украины, причём
подобные мысли овладели умами и киевских, и
западноукраинских, и московских аналитиков.
Представители определённых кругов в Москве
рассуждают примерно так: «Надо Украину разделить
на несколько частей, и тогда мы Крым и Донбасс
«проглотим», а Западную Украину «отпустим»...
Мне такой сценарий кажется деструктивным и для
России, и для Украины. Меня тревожит такая
тенденция, поскольку я считаю, что эта идея
способна играть только контрпродуктивную роль.
На первый взгляд, нельзя не признать факта, что по
Украине реально проходит граница цивилизаций:
проблема украинского этноса состоит в том, что
составляющие его субэтносы относятся к разным
суперэтносам. Но всё же украинцев больше
объединяет, чем разъединяет.
И говорить о существующих
региональных особенностях как достаточных для
того, чтобы разделить Украину на десяток крупных
регионов, пользующихся большей
самостоятельностью, нет необходимости. Как,
между прочим, не вижу надобности в создании
второй палаты Верховной Рады, хотя можно
согласиться с мыслью об избираемости, а не
назначаемости глав областей. Не думаю, что таким
образом государство станет более эффективным и
целесообразным. Ни Украине, ни России как
государствам, ни российскому бизнесу, даже
самому «хищному», от этого лучше не станет. В
случае распада ситуация может сложиться, как и в
случае с распадом СССР: недоброжелатели сначала
радовались, а после схватились за голову: куда же
деться от вала проблем, сразу же возникших между
бывшими республиками? Со структурированной
системой работать проще, чем с неуправляемым
хаосом. Учитывая, что государственническое
мышление в украинской ментальности развито
недостаточно, в случае федерализации и без того
аморфная украинская государственность
превратится в бесформенный и неуправляемый
конгломерат. Анархизм присущ украинскому
национальному характеру, но от этого, прежде
всего, страдают сама Украина и украинцы.
Российские политтехнологи наиболее эффективны
в создании их собственного имиджа за деньги
заказчика?
Корр. Не является секретом прямое
участие в прошедших парламентских выборах
«варягов» из России: политтехнологов, PR-щиков,
политконсультантов. По гордому сообщению
проигравшего выборы лидера «Команды озимого
поколения» Валерия Хорошковского, с его блоком
работали «раскрученные» россияне Пётр
Щедровицкий и Ефим Островский. В кампании СДПУ
(о), согласно расхожей информации, принимал
прямое участие Фонд эффективной политики Глеба
Павловского. Консультанты из числа россиян были
замечены в окружении Юлии Тимошенко.
Скажите, а с какой, собственно, целью
приезжали к нам Ваши соотечественники? Ведь
существуют определённые сомнения в
эффективности их деятельности...
А.О. Я бы разделил участвовавших в
украинских выборах «москвичей» (кстати, многие
из которых не имеют собственно к Москве
совершенно никакого отношения) на три группы.
Во-первых, это случайные люди, которые у себя на
родине занимаются какими-то далёкими от
прикладной и практической политологии вещами.
Например, на прошлых парламентских
выборах в Украине человек, отвечающий в одном из
штабов за социологию, у себя дома работал
санитаром в больнице. Когда речь идет о
профессиональных вопросах, они предпочитают
многозначительно отмалчиваться. Некоторые
привозят с собою персональных секретарш, своих
подруг и даже психоаналитиков.
Во-вторых, есть и такие (и именно о них
больше всего говорят), которые не потребителю
(электорату) предлагают «купить» предвыборный
«продукт» своего приготовления (т.е.
политиков-заказчиков), а «продают» заказчикам
себя, свои «проекты». Говоря их собственными
словами, «впаривают» и «разводят».
Корр. К слову, говорят, что
технологи, работавшие с той же «Командой озимого
поколения» за время избирательной кампании
освоили бюджет размером чуть меньше $20 млн., а
само название и концепция якобы обошлись
заказчикам в $2 млн. Реален ли такой порядок цифр?
А.О. Ну, я с ними деньги не
пересчитывал, поэтому спрашивайте лучше у них.
Хотя работали они, конечно, не без масштаба...
Корр. Мы пытались задать господам
Щедровицкому и Островскому несколько вопросов. К
сожалению, пока безрезультатно. Складывается
впечатление, что эти политтехнологи уклоняются
от интервью... Может, не желают говорить об
особенностях «освоения бюджета»?.. Кстати, в чём
Вы видите эти особенности?
А.О. Две, как говорится, большие
разницы: когда под проект ищется финансирование,
и наоборот когда «под деньги» придумываются
какие-то акции. Опыт показывает, что во втором
случае гибнут даже очень интересные и
перспективные идеи и проекты и причиной тут,
возможно, несовершенство человеческой природы...
Лично я с интересом ознакомился бы, скажем, со
сметами известного концерта с участием «Кузьмы»
«Скрябина» и Немцова на ступенях бывшего музея
Ленина в Киеве.
Корр. Хорошо, вернёмся к Вашей
классификации представителей российской
политологии, частвовавших в парламентских
выборах.
А.О. Условно говоря, третий тип
приехавших в Киев технологов это люди, которых,
в общем-то, пока нельзя заменить украинскими
специалистами, поскольку им удается быть той
организующей и формообразующей силой, которая не
дает местным штабам превратиться в полную
аморфность и заниматься банальным
разворовыванием денег. Без таких людей
результаты некоторых политических сил,
прошедших в Верховную Раду, оказались бы
значительно более скромными.
Корр. И много ли было подобного рода
технологов на этих выборах?
А.О. Насколько мне известно, немного.
Как правило, они работают не огромной
корпорацией, а индивидуально либо небольшими
группами.
Несмотря на всю ту антирекламу,
которая льется после выборов на головы
«москвичей», я убеждён, что затраты на многих из
них оправдали себя и что такие люди будут
затребованы и на будущих президентских выборах
тоже.
Корр. Принесенные россиянами
избирательные технологии это «ноу-хау», или это
своего рода «секонд-хенд», «впариваемый»
провинциальным, наивным и доверчивым украинским
политикам?
А.О. Как правило, это именно
«секонд-хенд», с большим или меньшим (чаще, именно
с меньшим) успехом использованный в России.
Допустим, идея кадрового конкурса, раскрученная
«КОПами», использовалась любимым ими Сергеем
Кириенко, представителем Президента России в
Приволжском федеральном округе. Инновационных
решений на этих выборах было совсем немного.
А вот за что мне искренне обидно, так
это за то, что российское «ноу-хау» не было
задействовано и творчески переосмыслено
«партией власти». То, как позиционировал себя
блок «За єдину Україну», говорит о полном или
почти полном параличе существующей власти, об
отсутствии у нее политической воли.
Межрегиональное движение «Единство»
(известное как «Медведь») в конце 1999 года делало
ставку на то, что Россия после ельцинской разрухи
возрождает свою субъектность как внутри
государства, так и на международной арене.
«Локомотивами» проекта стали «крутые мужики»
известный борец Александр Карелин, глава МинЧС
Сергей Шойгу и как бы негласно присутствовавший
«за кадром» Владимир Путин.
На какое-то время «Медведь» объединил
значительную часть россиян: люди поверили, что
власть может быть субъектной, способной навести
порядок в державе. И за эту державу не будет
обидно. А в Украине всё произошло с точностью до
наоборот: существовала неплохая возможность
использовать российские схемы, поработать на
возрождение государства, объединить вокруг
такой «вертикальной» инициативы значительную
часть украинского общества. Однако ничего
подобного не произошло у государства нет воли,
оно аморфно и несубъектно, способно решать
только «одноходовые» задачи. Стало, ясно, что
«третий срок» Леониду Кучме не угрожает:
админресурс имеет свои пределы, и никакие
технологи ни «эффективные», ни «культурные» не
реализуют эту идею-фикс. Проект «За єдину
Україну» дискредитировал саму идею державности,
государственническое измерение как таковое.
Едва ли не самой большой проблемой
украинского политического бытия является то, что
ни у кого ни у власти, ни у аналитиков, ни у
простых граждан нет новых идей относительно
того, что делать со страной дальше. Может быть,
они, новые идеи тут даже никому и не нужны вовсе
тогда совсем грустно.
Корр. Так кого же отечественных
PR-щиков или россиян эффективнее нанимать
условному представителю украинского бизнеса,
имеющему намерение «дать денег» какой-либо
политической силе или самому выйти на выборы?
А.О. Деятельность российских
PR-структур в различной степени эффективна в
конкретном локальном секторе например, в
области создания интернет-проектов. Высока
эффективность работы по мажоритарным округам.
Наиболее же успешна деятельность названных
структур в формировании их собственных имиджей.
Понимая, что в Украине нет российской
конкуренции, они чувствуют себя здесь достаточно
свободно. Их сотрудники даже не задумываются о
том, «щоб вивчити українську мову».
Некоторым из них откровенно не достает
понимания Украины и уважения к ней.
Проблема российских технологов
заключается в том, что они приехали не в Украину,
и даже не в «эту страну» (так многие из них часто
называют Россию), а в «ту страну» такую себе
Лимонию, где легче, чем в России, охотиться на
бумажки с портретами американских президентов,
где проще «разводить» заказчиков, прилагая при
этом меньше усилий и не внимая в особенности
украинской политики.
Найти же людей, которые понимали бы
украинскую специфику и были погружены в
украинский политический контекст, в Москве
довольно сложно, практически невозможно
достаточно просмотреть комментарии, которые
даются теми или иными московскими политологами
по актуальным вопросам украинской политики и
российско-украинских отношений. Наиболее
интересные политологи и технологи из Москвы
сюда, кстати, едут не так уж охотно.
Впрочем, несмотря на то, что Фонд
эффективной политики и прочие «павловцы»
действовали в Украине не слишком эффективно, а
люди из круга Школы культурной политики и
Щедровицкого не слишком культурно, я не думаю,
что кто-нибудь из «киевских» структур был бы
более результативен в этих двух кампаниях.
Например, «Озимые» набрали свои почти два
процента с нуля, а СДПУ (о) с лицом
нехаризматичного Медведчука набрали на два
процента больше, чем на прошлых выборах, когда
это название ассоциировалось с более
популярными Марчуком и Кравчуком. И не стоит
забывать, что «москвичи» работали не сами по
себе, а в теснейшем контакте с «киевлянами». И
большинство известных мне примеров
сотрудничества в тех штабах, где «москвичей»
было немало, далеко не всегда в пользу местных...
Кроме того, многое зависит и от
исходного «материала». Как ни учил один
«москвич» улыбаться по телевизору некоего
украинского политика, тот всё равно кажется
неискренним и его популярность от улыбок не
растет.
Да, еще у самих политиков есть одна
неприятная черта они чуть ли не все поголовно
ощущают себя людьми Ренессанса, и считают, что
сами во всем разбираются и знают всё лучше
непонятно тогда зачем нанимаемых технологов.
Поэтому к советам прислушиваются неохотно, часто
делают всё вопреки.
Корр. В одной из своих статей Вы
пишите о том, что именно «смысловая
разреженность» украинского политпространства
привлекает «пиарщиков» из России. Можно ли
считать, что политтехнологи из Украины
неспособны эффективно заполнить эту нишу?
Почему? Каков, по Вашему представлению, уровень
украинских PR-щиков?
А.О. Насколько я о нем могу судить, он
разный, но пока, в целом, явно недостаточный.
Во-первых, в Москве есть серьёзная
политологическая школа, в то время как
большинство украинских политологов (о
технологах тут не говорю) пусть не обижаются
занимаются отрабатыванием западных грантов.
Во-вторых, в России сложился соответствующий
рынок услуг, что очень сильно стимулируют
губернаторские выборы в, прошу заметить, 89
регионах это и практика, и стимул, и школа.
В-третьих, несколько иной масштаб действия,
несколько иной масштаб задачи. И потом, сравнивая
«москвичей» и «киевлян», следует отметить и
соотношение взаимовлияний то же Агентство
Гуманитарных Технологий является как бы
киевским продолжением сообщества Щедровицкого.
Но, не могу не вспомнить, одним из «гуру»
российских технологов является киевлянин
Георгий Георгиевич Почепцов.
В целом, думается, роль российских
технологов для Украины будет оставаться
значительной по крайней мере, в течение
ближайших нескольких лет.
Корр. Вы также утверждали, что
многие российские технологи думают не только и
не столько о выборах в Верховную Раду, но уже и о
том, как они будут «делать» Украину после 31 марта
2002 года, в частности, о предстоящих выборах
Президента нашей страны. Насколько реален этот
тезис?
А.О. Процесс уже пошел: кто
расслабился от эйфории, может не успеть.
Достаточно ли будет сказать, что с одной из
корпораций, которая работала на парламентских
выборах и не очень удачно зарекомендовала себя,
продлён контракт именно до 2004 года?..
Относительно же проблемы в целом, я не думаю, что
вмешательство российских политтехнологов
способно серьезно повлиять на расклад сил в
Украине и национальную безопасность страны.
Кстати, аналитика в России по украинской теме,
вплоть до существующей на высших уровнях
государственной власти, не очень качественна,
поэтому у людей в Москве, которые должны
принимать решения, складывается не всегда
адекватное представление об украинских реалиях.
Например, много кто в России с надеждой взирал в
сторону «Русского блока»... И этот пример не
единственный в своём роде.
Политика в Украине всего лишь приложение к
бизнес-интересам?
Корр. Как известно, российское
влияние на Украину можно разделить на
политическую и экономическую составляющие.
Спрогнозируйте, каким образом изменится
соотношение этих сегментов на протяжении срока
работы новой Верховной Рады.
А.О. Россия в значительно большей
степени, чем Украина, не является неким
внутренне единым монолитом, а представляет собой
совокупность часто взаимоисключающих и полярно
противоположных политических воль,
разнонаправленных бизнес-интересов. Россия это
не только Путин, но и Чубайс, и даже Березовский с
Гусинским, «ЛУКойл», «Альфа-банк». Кто из них
выражает национальные интересы России? Тут, к
сожалению, очень часто национальные интересы
России понимаются очень плоско как стремление
поглотить, «приватизировать» Украину. С другой
стороны, подобные стремления подогреваются
несубъектностью самой Украины и украинской
политической элиты сложно, однако, иметь дело с
людьми, чьи геополитические предпочтения столь
сильно зависимы от текущей конъюнктуры. Сфера
«политического-как-такового» в Украине пока
незначительна: политика здесь, прежде всего,
является инструментом бизнеса, она практически
не имеет иных мотиваций, кроме экономических. Но
это искажение идеала...
Корр. Способна ли Россия стать
полезной в процессе развития нашего государства?
А.О. Думаю, да, если, конечно, грамотно
подходить к процессу перенятия чужого опыта. В
тех или иных ситуациях российский опыт и даже
определенные люди из России могут являться как
бы структурообразующим, формотворческим
началом. Многие сферы мысли и деятельности в
Украине отсутствуют как таковые например,
геополитика. Под российским влиянием возник
украинский Интернет, украинский PR.
И много на что еще можно указать что
есть в Москве и нет в Киеве, но очень бы хотелось.
Ну, к примеру, в Москве уже лет десять как
существует множество приватных книжных лавок,
торгующих гуманитарной литературой. В Киеве они
вот только появляются. Кстати, я думаю, что
отсутствие определенной среды приводит к
некоторой недоразвитости украинской
политической журналистики. Это, конечно, плохо.
Корр. А выборы как-то повлияли на
состояние политической журналистики?
А.О. Думаю, вообще весь украинский
политический процесс последних лет и сами
выборы, и «тейп-гейт», и размножение политических
интернет-изданий всё это очень сильно повлияло
на характер восприятия информации потребителем.
Что-то изменилось с народом «лобовая»
пропаганда, откровенный PR, «агитпроп»,
панегирический жанр уже не работают. Видимо,
политическая журналистика будет
трансформироваться в направлении «мягкой»
пропаганды.
Думаю, можно с уверенностью говорить, что народ
стал ну если не умнее, то, по крайней мере, мудрее
такими людьми куда как сложнее манипулировать.
|