ОЛЬГА КОЗАРЕЗОВА. СКАЗОЧКА ИЗ БЕЗДНЫ

      Послушайте, послушайте: ведь это только сказочка, маленькая сказочка - лёгкая эфемерная бабочка, мои лирические песни, ужасающий сон... Одно лишь мгновение, хмурое небо сумраков, мелкий дождь тонким бисером барабанит по стеклу... Затворите двери, тяжёлые засовы, - и капли крови застынут на смеющихся устах. Послушайте, это только сказочка: магический кристалл и опалённые крылья. Горький ветер... Как много их пролетало! Они уже близко, и её смрадное дыхание, как некогда беззаботные летние дни.
      Страшные рассказы: вы помните ночные истории про маленьких уродцев, мои послушные куклы. Вечером, тёмным вечером, там, на далёких берегах... Но это только мгновение: я слышу стук ветра в окно, и оживают они. И рабские детские голоса, вполголоса шепчут слова заклинания и тайные молитвы... Ночные свидания, пряный аромат гиацинта, - сыплется, сыплется золотой песок сквозь узкое жерло часов. Ты обещала мне подарить блаженство. О непрерывное мгновение и неземное сияние! Смятённые они - игрушечные, хрустальные - брошены на снегу последние надежды мои, увядающие розы. Но где ты, где же ты? Это маленькая сказочка о том, как слепые дети играли в прятки. И не найдено, забыто, заброшено. Закружила метель, убаюкала и запела печальные песни - клали в гроб осиновый крест...
      Но не видела и не ведала и оставила след свой кровавый на холодном солёном песке. Одно мгновение, и падают осенние листья. Кружатся, кружатся над разверзнутой Бездной, и хохочет глухая сова, птица-оборотень. Там в прозрачных песках...
      Слово, слово отныне утеряно...
      Жар, полутени, размытый берег, волны бились о чёрные камни...
      Видение - ускользает мир, гаснут мутные огни, кровь и пламя, Небо, заклинание звёзд одиноких...
      Как много их - духота!
      Всё кончается, незаметно уходит, ускользает. Остаются незримые тени. Жалкие призраки былого. И шелест страниц. Неоконченная история. Сказочка, маленькая сказочка. Но всего лишь...
      "Они шли средь пустынных песков навстречу поблёкшему солнцу. И море шептало им, что не все цветы ещё собраны, и время не пришло ещё зацвести гиацинту. Не вся кровь была пролита, и часть Вечности была сокрыта для них. Многое находилось под таинственным покровом Времени. Тысячи зеркал отражали их, уходящих в Небытие. Сонные воды убаюкивали спящих детей, и в предвечерней тишине раздался долгий протяжный вопль... Так Земля отделилась от Неба. Так Небо простирает над нами свою властную длань, - ибо настал тот час, когда последняя свеча должна погаснуть, и Смерти суждено отныне восседать на Троне Всезнания."
      Огня, ты жаждешь ещё Огня...
      Но сказочка, такая смешная сказочка. Огня... Ты ещё жаждешь и плачешь, моё бедное дитя. Так послушай же: "Там, на далёких берегах"... Призраки, жалкие призраки, лиры моей звук печальный. Оставьте, ведь это только сказочка...

      Голос глухой, заунывный, протяжный. Осенние листья падают в глубокую Бездну; звон колокольчика, музыка дождливого утра, шум ветра - твоя печаль... Тонкие нити дождя прядут Парки судьбы, Парки скорби... Тяжёлые шторы, ниспадающие мягкими складками, нежный бархат, стелющийся по ковру - как облако эфира. Безмолвие белой пустыни, сладостное головокружение, очарованность Бездной. Тишина - иной раз устрашающая; Тишина, поглощающая безответностью; Тишина - печать незримой властительницы лигойских берегов, безмолвие сумерек... Никто не услышит её шагов - время замерло, бесконечно долго тянутся минуты ожидания...
     Она войдёт в эту залу, никем не замеченная, и тихая мелодия прервётся... А за окном по-прежнему будет стучать дождь, и с улицы будет доноситься визгливый скрип колёс гробового катафалка.
     Безголосая птица бьётся о стекло, но тщетно - сломаны быстрые крылья. Мои воспоминания в туманном полубреду: в полумраке вырисовываются какие-то предметы, размытые очертания снов, неоконченная симфония, хрустальный водопад аккордов, блеск металлических подвесок. Огромная хрустальная люстра покачивается в такт, звучит вальс Шопена. Бледный отсвет Луны, комната, погружённая в полудрёму, строгие лица рембрантовских старцев, - толстый слой пыли, потемневший от времени холст. Древние забытые времена - лукаво смеются маленькие человечки, хранители Вещих тайн. Тяжёлый маятник настенных часов еле движется, зловеще поблёскивает серебристый циферблат. Время умерло...
      Прохладно. Пахнет душистыми азалиями: огненно-алые лепестки пламени жгут неопалимым огнём мою душу. Неуловимые мгновения: полупрозрачная ткань струится серебристыми складками по её плечам, воздушная вуаль, бледно-розовая облачная дымка... Она подходит к окну и тонкими пальцами прикасается к ледяной поверхности стеклянного шара. Смарагды и рубины, ослепительный блеск разноцветных каменьев, россыпи золота, серебряные слитки, огненно-жгучий янтарь; бледно-голубой, с мутной поволокой свет лунного камня, прихотливая игра оттенков граната, - сладостный бред в чахоточном забытьи...
      Холодно. Лёгкий ветерок проскальзывает в комнату, наполняя её неземным ароматом - белым, белым... Тяжёлые шторы чуть колышатся, шепчут слова-заклинания, магические формулы заклятия. Загадано - не разгадано...
      Она кружится в медленном танце и ледяной трепет Вечности врывается в раскрытое окно. Стрелки мгновенно замирают и круглый, как полная Луна, диск маятника застывает в немой неподвижности. В пол-оборота повернулась, и кристаллический мрамор заиграл, заискрился алмазными созвездиями. Острая, обжигающая боль; она приближается ко мне и ничто не может остановить её роковых шагов. Хрупкое стекло покрывается тонкой паутиной мелких трещинок, - её пальцы прикасаются к моему разгорячённому лбу. Я - хрусталь, рассыпающийся мелкими бисерными каплями по стеклу. Я - иней на лепестках Мгновений, сединой посеребрённая пыль... Бледно-голубое сияние...
      Чу! Слабый звук плачущей струны, до предела напряжённый, готовый в любую минуту сорваться, замолкнуть навеки.
      Звон стекла, зеркальная поверхность Небес мгновенно разрывается, острый луч рассекает каменную твердь; мелкая дробь расколотых камней; разноцветный бисер, водопадом низвергающийся в глубокую пропасть. Разорванные облака, осколки солнца, ужас распадающегося времени: Вселенная превращается в сгусток туго сплетённых нервов, сжимается на миг и тут же... Острые иглы вонзаются в размягчённую плоть.
      Брошены силуэты угасающих мгновений... Она смеётся леденящим хохотом. Смятение Богов, окаменевшие лики, античные статуи, сцены из жизни героев, подвиги Геракла, напиток Гекубы - отравленные желания. Взрыв огненной стихии и брызги пены морской - раскалённая лава.
      Завеса сорвана, грохот и треск разрывающихся звуков... Разрушенные храмы, искажённые лики рембрантовских старцев; змеиная улыбка на устах младенца, тёплая струйка крови, стекающая с растрескавшегося холста; побелевшие губы, шепчущие слова проклятия. Колокол, маятник, взбесившиеся стрелки часов, запах вулканической пыли, электрический свет фонаря... И вот, уже облачённая в красное, в бешеном ритме вращается, кружится Смерть.
      Вращения, оси и параллели, эллиптическая орбита Земли - всё смешано; пряные розы, галлюцинации, словно пьянящее вино в золотистых кубках.
      Крепко-накрепко перевязано: руки, тонкие пальцы, нити. Взвизги струны на последней ноте, дыхание перехвачено - альты и скрипки! Сломано, сорвано; на потемневшем небосклоне кровавая Луна, обрывки старого холста, пёстрые лоскутья шёлковой ткани.
      Томный звук умирающей арфы - кончено!
      ...Вот и опадают последние листья, осень... За окном уже вечер и лёгкой дымкой стелется синеватый туман. Мягкое кресло, камин, часы с золотым циферблатом, портреты старинных предков. Тихая мелодия едва доносится с улицы. Скоро выпадет первый снег...Остановись, неведомый путник, прислушайся, и может быть там, в прохладе увядающего сада - ты услышишь её чудное пение... Она проходит, тебя не замечая...

      В заколдованном замке, в мире образов и идей, в галлюцинациях сумерек, в мире зеркальных отражений, где меняются лики в пространстве зыбких предвестий - ты единственный свет мой, о Смерть!
     Я поднимаюсь по ступеням Таинственного замка, я восхожу к престолу Его, Светозарного Властителя Мира Теней... Я, преисполненный священным трепетом взываю к Нему, молю о спасении:
     "Благослови неверного раба Твоего, благослови! На вечное страдание, на вечное томление, на вечные муки... Я пленник Твой, о Светозарный Сыне Божий, я пленник Твой!"
      В этом мире, в мире образов и идей, в мире зеркальных отражений, я ищу ответа, я жажду Слова - того, что прежде всего сотворило... В мириадах огней, во множественности бесконечных пространств, разветвлениях таинственного лабиринта, в изменчивости числовых измерений - лики Твои прозреваю, Создатель Вселенной.
      Непостоянство времени, дробящееся множество изломанных линий, магический кристалл многогранных воплощений - Светозарный Создатель!
      Умолкни, о сердце, умолкни. И Смерть, что явилась однажды ко мне в Зеркалах Сновидений, - Колдунья и Чаровница, - серебристое покрывало твоё скрывает Сокровище Мира. Маленькая волшебница, фея, играющая на златострунной арфе; прародительница поэтов - Смерть, что вселила сомнения в сердце моё; Смерть, что явилась однажды ко мне, заворожила, увела в магический лабиринт сновидений, заставив забыть мне навеки имя ТВОЁ...

Тебе воссылаю славу, к Твоим стопам припадаю, о Смерть!
Божественный фимиам Твой рождает призраков Ночи, крылья Твои уносят в страну неведомых сновидений... Приди же из Бездны, в заколдованных образах воплотись - в наркотических экстазах зреет облик непризнанной Истины...

      Блажен наркотический рай - суета мира побеждается мимолётными озарениями Вечности.
      Блаженны Безумные - через врата Смерти им уготовано пройти.
      Блаженны пребывающие в Скорби - сияние сфер Божественных откроется перед ними.

      в пустоте безымянного пространства, во всепоглощающей Тьме, где нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего - где Пространство и Время снимаются дурной Бесконечностью Инобытия.
      Мы постигаем весь ужас пошатнувшегося существования - Некто Третий рождает в нас состояние неустойчивости; Там, за гранью Времени и Пространства, моё "Я" теряет своё предназначение, оно двоится, множится - и так без конца, без начала и конца... Ни истинного, ни ложного - ничего определить невозможно, ибо ты уже не ты - лишь призраки, тысячи зеркальных отражений. То, что некогда было твоим "Я", умерло, ушло безвозвратно...
     Погружение в потустороннее Ничто - леденящий ужас охватывает душу; Некто Третий не ведает границ, он сам лишь часть этого Ничто, а точнее - множество его частей. Он не может ни разрушать, ни созидать: будучи включённым в Бесконечное - Он являет собой полное бездействие, называемое эллинами "атараксией".
      Тот адский холод, что охватывает меня, тот неумолимый страх, что заставляет двигаться всё дальше и дальше по направлению к Бездне, напоминает мне Магический заколдованный круг Асайи. Этот полный покой, это безмолвие Бездны подобны призрачному видению: Неведомый Град, Ирольн, возникающий из круга Вечности; он весь соткан из тончайших флюидов, моих воспоминаний, туманных грёз... Полным покоем охваченный во множественности миров, он имеет одного лишь Хранителя - Того С9мого, Третьего, кто, быть может, является единственным Властелином Мироздания. Некто Третий сторожит врата Града - моя душа у него в плену. Ибо всё, что должно принадлежать мне, в действительности принадлежит Ему - мои мысли, воспоминания, образы, видения; и, наконец, моё "Я"...

Я пленник в Его таинственных чертогах.

Послушайте, послушайте: ведь это только сказочка, маленькая сказочка - лёгкая эфемерная бабочка, мои лирические песни, ужасающий сон...

Реклама