|
Литературный комитет Партии "ЕВРАЗИЯ" представляет проект
|
СВИНЬЯ-ОРАКУЛ ...Вы видели несуразные пластмассовые игрушки времён уже ушедших? Они назывались, если не изменяет память, "пупсики", их негнущиеся руки и ноги можно было выломать из туловища, чем все дети успешно и занимались. В некоторых домах, более или менее многодетных, я видел целые ящики таких кукол, а ещё раньше, в дни благословенные, я видел, как дети играют в них - два голых пупсика, раскинув ноги (иначе они сидеть не могли), видимо, о чем-то очень серьёзном беседовали, стукаясь пластмассовыми лысыми головами - ведомые рукой очень целеустремленной девочки... Разбирая утром новогодние подарки, я наткнулся на подобную игрушку - пластмассовую свинью. В области окорока в пластмассе было выжжено нечто вроде торговой марки: "По повелению использованию подлежит - свинья-оракул". И чуть ниже какой-то очень витиеватый оттиск. У свиньи было, как полагается, четыре конечности, с трудом поворачивающиеся в пазах, сделанных в корпусе. На туловище справа, ближе к голове, торчало какое-то устройство, похожее на щель в кассовом аппарате, откуда вылезают чеки. Маленькие пластмассовые глаза свиньи были намертво приделаны к голове, зрачки, как у всех таких кукол, были скошены в одну сторону. "Странно, - подумал я и поставил свинью на полку в прихожей. - Пойти что ли, выпить?" - Что это такое? - спросила она. - Там написано, - ответил я, - кто-то из гостей на Новый Год подарил. - "Свинья-оракул", - прочитала Лиза, - а что это значит? - Ты не знаешь, что такое оракул? - Знаю, но это как-то работает? - А ты её что-нибудь спроси, а она ответит, - сказал я, - например: "Какая завтра будет погода?" Завтра и всегда будет тьма. Будет тоска, переходящая в отчаянье. Будет очень холодно и страшно. Будет слишком много звёзд. Будет очень чёрное небо. Свинья слабо затарахтела, и из её недр через устройство на голове поползла бумажная лента. Мы отпрянули. Потарахтев с полминуты, она затихла. Переглянувшись с Лизой, я с опаской взял свинью в руки и оторвал бумагу.
"6.00. - 18°С. Ветер 7-9 м/с, западный. Давление 140 мм. рт. ст.
С другой стороны от любых проблем может спасти глупость. Я готов перед кем угодно отстаивать эту мысль. Глупость - дар Божий. В ту ночь мы не спали как раз до шести утра. На термометре, конечно, было - 18°С...
На этом история могла бы закончиться.
Я услышал, как свинья ходит по дому, дня через три после прогноза погоды. Проснувшись от звука цоканья пластмассы по дереву, я замер и почти тут же толкнул Лизу в бок.
Звуки доносились из дальнего угла комнаты. Если прислушаться, можно было различить, как скрипят лапы в пластмассовых суставах. Я включил ночник. Свинья бродила под письменным столом. Её безжизненные глаза были печальны. Мне всё ещё было страшно, но вдруг стало её немного жаль. Тогда я побоялся взять её в руки и лишь при свете дня, когда свинья была недвижима (спала?), решился ещё раз рассмотреть её. Я готов поклясться, что у неё внутри ничего не было. Пластмасса не была прозрачной, но достаточно легко сдавливалась. Весила свинья всего ничего.
Что толку от мира, который неинтересен даже пластмассовой свинье, в котором для такого маленького, такого неприхотливого создания нет ни загадок, ни радостей. Что за радость нам жить в мире, про который всё доподлинно известно? И что за резон стремиться к чему-то более высокому и дальнему, если это не прибавит нам счастья, не даст ничего, вообще ничего; и чем я, мятущийся по свету, отличаюсь от этого оракула, как по тюремному двору совершающего ночную неуклюжую прогулку под письменным столом? Она стала двигаться больше. Я видел в этом обречённость. Иногда она садилась на задние лапы и сидела, невидящими глазами скосившись под диван. Какого труда ей потом стоило подняться снова! Как страшно скрипели пластмассовые втулки. Что такое тяжело, если при этом не больно. Я это видел. Знаю ли я это?
Однажды...
Однажды Лиза спросила, когда умрёт её дедушка (он действительно был очень плох). Свинья ответила с точностью до минуты. Мне с трудом удалось истерически не расхохотаться. Я придумал вопрос. Я спросил её: "А когда ты умрёшь?" Она ответила. Особенно наглядно это выглядело на кассовом чеке. Там было пробито: "Никогда". Утром я отвёз её на другой конец города и отдал в какую-то коммерческую палатку, торгующую игрушками. Девушка-продавщица весело улыбалась. "По повелению использованию подлежит - свинья-оракул".
Мне не страшно смотреть на звёзды, мне страшно быть с ними рядом.
|