|
|
НИКОЛАЙ ГРИГОРЬЕВ
ОБРЕТЕНИЕ КИТЕЖА
Женщины уже начали убирать столы для чая, когда раздался звонок в дверь и пришёл вечно опаздывающий Кормильцев, причём не один, а с каким-то приятелем. У приятеля был несколько пришибленный вид, он дико вращал глазами и почти с порога, невнятно пробормотав своё имя - "Дима", ухватился за услужливо поднесённую "штрафную", опрокинул её залпом, и тут же налил снова.
Жена Муравьёва с удивлением посмотрела на Кормильцева. Тот подмигнул хозяину дома и вышел в соседнюю комнату. Цыкнув на жену, (неужели эту женщину он когда-то мог называть любимой?), Муравьев последовал за ним.
- Знаешь, Саша, я всё могу понять. Ну, опоздал: ну, вечно без подарка, но притаскивать с собой:
Кормильцев протестующе поднял руку.
- Знаю, всё знаю, Серёга. Не мог раньше придти, просто не получалось. Как раз из-за этого.
- А кто это такой-то?
Кормильцев внимательно посмотрел на Муравьёва.
- Понимаешь:
- Всё понимаю. А вот ты кого привёл - не понимаю.
Сквозь приоткрытую дверь было видно, как непрошеный гость снова наполняет свою рюмку.
В их компании чрезмерное употребление алкоголя не приветствовалось.
- Да не напрягайся ты раньше времени, - сказал Саша. - Успеешь ещё напрячься. Этот тип был в Китеж-граде.
- Что? - переспросил Муравьёв.
- Или он был в Китеж-граде, или он полный псих.
- Второе как-то правдоподобнее,- сказал Сергей.
- Он раньше не пил вообще, занимался тем же, что и мы. Ты работы-то его точно знаешь: по летописям и фольклору Севера. В какой-то момент он решил, что вычислил, где находится Китеж. Неделю назад туда поехал; вернулся и, слава Богу, позвонил мне первому. Я его очень хорошо знаю, типичный такой, как в институте говорили, "ботаник" - никаких излишеств, одна наука, а тут приезжаю - он уже, считай, в "лоскуты". Но я, всё-таки, его уговорил сюда приехать, чтобы и ты тоже послушал.
- А что послушал-то? - спросил Муравьёв.
- Ну, во-первых, что он видел в Китеже, а, во-вторых, где он находится. Или наоборот, во-первых, где, а во-вторых: во-вторых - Кормильцев махнул рукой, - сами там во всём разберёмся.
- А может, он всё-таки того, - Сергей покрутил пальцем у виска.
- Может, - сказал Саша, - но вряд ли. Слишком внезапная перемена, слишком быстро он вернулся. Если б он Китеж год искал или хотя бы полгода - и после этого крезанулся, стал бы врать, что нашёл, и водку глушить стаканами - я бы первый сказал, что человека нужно лечить, а тут -его как подменили. И всего за неделю неполную.
Через несколько минут он вернулся в сопровождении Димы. Тот уже с трудом стоял на ногах.
- Познакомьтесь, - сказал Кормильцев.
- А мы уже знакомились, - немного неразборчиво произнёс гость.
- Вот, Дима, Сергей тоже хотел бы послушать про Китеж-град.
- Что про Китеж-град? - Дима, казалось, вообще не понимал, о чём речь.
- Ну, ты же был там, - Саша изо всех сил старался придать мыслям с трудом ворочающего языком Димы правильное направление.
- Где?
- В Китеж-граде, - вступил в разговор Муравьёв, всё больше раздражаясь.
- Не был, - решительно ответил Дима.
- Как не был, - опешил Кормильцев, - а что же ты мне говорил?
- Я в нём не был, - стоял на своём Дима, - я только видел его.
Сергей и Саша переглянулись.
- Видел, с холма, ну на окраине, считай, был. На окраине, - с ударением сказал Дима, - а не в нём самом.
- А что же ты дальше не пошёл, - воскликнул Муравьёв.
- Не смог, - произнёс Дима и плюхнулся в кресло.
- А как, как он выглядит? - бросился к нему Кормильцев.
- Море огней, - пробормотал Дима.
- А где, где? - Муравьёв склонился над гостем.
Дима потряс головой и низким голосом спросил:
- Карта есть?
- Какая? - в один голос воскликнули Кормильцев и Муравьёв.
- Костромской области.
- Есть, - так же хором произнесли они.
- Я сбегаю, - сказал Саша и быстро вышел.
- А я закурю, - Дима выудил из кармана сигарету и зажигалку.
- Вообще-то здесь не курят, - нерешительно сказал Муравьёв.
Дима глубоко затянулся.
- Не дошёл, не дошёл, - с грустью произнёс он, - и никогда не дойду.
- Почему? - шёпотом спросил Сергей.
- Не хочу, - с вызовом сказал Дима и тихо добавил, - и боюсь.
- Чего?
Тут прибежал Саша с картой в руках.
- Двухкилометровка, - пояснил он, - у тебя на полке взял.
- Чего? - повторил Сергей.
- Я поднялся на холм и увидел город, - Дима говорил, закрыв глаза. - Очень большой город, и очень тихо вокруг. А на окраине дом: такой. Вроде музыка играет и женщина: Я вошёл туда, и там было много света, и эта женщина, она улыбалась, - речь его снова стала еле разборчивой, - такая лёгкая, почти прозрачная, мы были близки. Она, - он широко открыл глаза, - как медуза.
Повисла пауза.
- Ну, - нерешительно сказал Саша, - они все как медузы.
- Не-е-е-е, - протянул Дима, - не-е:
Муравьёв развернул карту:
- А где это, где?
- Где? - оживился Дима. - А вот, вот: Гудиново, Рождествено: Тут! - воскликнул он и ткнул в карту сигаретой.
Тёмный круг расплылся по бумаге. Дима откинулся в кресле и мгновенно захрапел.
- Ну и что ты думаешь делать, - Кормильцев позвонил Муравьёву на следующее утро.
- А ничего. Всё это полный бред. И, по моим представлениям, Китеж должен был находиться совсем в другом месте.
- Но Дима же там был, - настаивал Саша.
- Кто сказал? Он даже сам говорит, что не был.
- Был, не был - какая разница. Он его видел.
- Не говори ерунды. Он зашёл в какой-то деревенский дом, кого-то трахнул, что-то себе внушил - и вся история.
- В общем, я понимаю так, что ты со мной туда не едешь, - сказал Саша.
На противоположном конце трубки повисло молчание.
Отправиться в путь решили на машине Кормильцева. Сборы были недолгими. Приятели договорились, что больше трёх дней заниматься поисками не имеет смысла. Район, указанный Димой, был достаточно населённым, и вряд ли существование сколь-нибудь крупного заброшенного поселения укрылось бы от местных жителей. Импровизированный лагерь они разбили на окраине небольшой деревеньки в самом центре указанного Димой района.
Первый день они посвятили опросу деревенских.
Никто слыхом не слыхивал ни о каком Китеже, хотя Диму помнили многие: он останавливался в крайнем доме и каждый день покупал у Петровны два литра молока. Вспоминали его по-доброму.
Ночи в середине сентября были по-осеннему холодны, и Муравьёв сразу пожалел, что предпочёл палатку крестьянской избе, пусть и без электричества, но с тёплой печкой, весело потрескивающими в ней дровами.
Весь второй день они лазили по окрестным холмам, плутали по берегам многочисленных речушек, пытаясь найти хоть какое-то свидетельство существования древнего поселения. Грибники и рыболовы искренне, но безуспешно пытались помочь.
- Какой же я идиот, что согласился на эту поездку, - думал Муравьёв.
Третий день также не принёс ничего интересного. Погода испортилась, казалось, вот-вот начнёт накрапывать дождь:
- Ведь мы договорились, - сказал Муравьёв, укладывая вещи в рюкзак, - три дня. Все три дня честно работали. Смысла нет никакого.
- Как нет, как нет! - разгорячился Саша. -Карта есть. Мы ещё не всё обошли.
- Всё уже обошли. По всей площади окурка.
- Да что мы тут обходили! По пять-шесть часов в день. Видишь, как рано темнеет. Я, когда с тобой договаривался о трёх днях, как-то об этом не задумался. Ну, пару дней ещё - и всё.
- Нет, Саша, - Муравьёв был непреклонен.
- Давай скорее собирайся. Действительно, уже совсем темно. Сейчас выедем, к утру будем в Москве.
Однако нужно было спешить. До деревни, где останавливался автобус, было километра два, последний уходил через полчаса. Было почти совсем темно, и две не слишком накатанные колеи смутно различались в тумане. Сергей хорошо знал эту дорогу; за последние два дня они исходили её, по меньшей мере, раз двадцать.
- Так, - сказал Муравьёв сам себе, - сейчас тут будет поворот, и там была лужа на обочине. А здесь тропинка - путь срежем.
Он уже почти совсем успокоился, и прогулка по ночной дороге стала доставлять удовольствие.
Только вот где эти две колеи? Обходя очередную лужу по малозаметной тропинке, Сергей не заметил, как углубился в лес.
Было почти совсем темно. Скелеты елей призраками выплывали из тумана. Обросшие мхом огромные пни вызывали из памяти детские страхи.
Сергей решил сойти с тропинки и выйти на дорогу напрямую, но путь ему преградили непроходимые заросли какого-то кустарника. Он повернул назад и снова попал на тропинку, еле угадываемую среди чуть не вековых стволов.
Через четверть часа он понял, что окончательно заблудился. Делать было нечего. "Куда-нибудь эта тропа да приведёт", - подумал он и размеренно зашагал дальше.
Стало как будто светлее. Может, туман своим тусклым сиянием озарил лес, а может, где-то над кронами светили звёзды.
Муравьёву казалось, что тропинка ведёт в гору, лес постепенно редел, и Сергей поймал себя на мысли, что ночью рассказы о городе на холме не представляются полной чепухой.
Ох, какой крутой подъём! А вот и вершина.
"А что, если:"
Небо, подёрнутое пеленой облаков, было почти беззвёздным, а под ним, насколько хватало глаз, расстилался огромный город, тысячами разноцветных огней маня усталого путника.
- Вот это да! - только и мог произнести Муравьев.
Город был поистине гигантским. Он лежал у подножия холма, на который взошёл Сергей, тысячами дорог разлетаясь во все стороны света. Кое-где было видно, что дороги идут почти вертикально вверх, закручиваются в спирали, изгибаются под немыслимыми углами - в ярком обрамлении оранжевых, зелёных, синих и красных огней.
Несколько минут Муравьёв зачарованно любовался невиданным, невозможным здесь зрелищем. И только потом понял, что что-то здесь не так.
Не гудели машины, не доносилось отзвуков голосов, даже лес за спиной не шелестел - стояла абсолютная тишина.
Отметив это в сознании, Сергей медленно двинулся вперёд.
Тропинка не стала шире, только теперь она шла по практически голому холму, по камням, без признаков растительности на них.
Пройдя метров сто, Сергей увидел ровный ряд домов по обеим сторонам тропинки. Они были абсолютно одинаковыми, в каждом из них ярким огнём светился вход, а все окна были черны и унылы.
Подойдя к первому из них и заглянув в дверь, Сергей увидел ("Неужели Дима не врал"?) женщину необычайной, невиданной красоты. Она танцевала под неслышную музыку, и мир вне её танца показался Муравьеву пустыней. Он шагнул к двери.
"Стой, - закричал голос внутри него. - Стой! Не надо".
"Почему, - спросил он сам себя. - Это она - моя мечта, моя девушка из снов".
"Стой, - не унимался голос. - Вспомни Диму. Это уловка, западня".
"Плевать, - прикрикнул Сергей на голос. - Плевать на всё".
Он двинулся к входу.
"Стой, - почти без надежды на успех воскликнули остатки здравого смысла, - ты всегда сможешь вернуться".
Как ни странно, довод подействовал. Муравьёв повернулся и, боясь оглянуться, двинулся по тропе дальше.
Любопытство перевешивало страх и, заглянув в дверь следующего дома, Сергей с удовлетворением обнаружил всего лишь груды золота и драгоценностей, небрежно разбросанных прямо на пороге.
"Ну, это-то типичное искушение", - в один голос произнесли разум и чувство.
Потом были провокации попроще - сначала какая-то навороченная вечеринка, после - что-то вроде библиотеки Ивана Грозного, а затем инопланетяне приветливо махали щупальцами с порога.
В одном доме внимание Муравьёва пытались привлечь чем-то жестоким: трое здоровенных мужиков утюжили тщедушного старикашку. На ступеньках лежал бесхозный "калашников".
Равнодушно окинув их взглядом, Муравьёв продолжал путь. Женщина из первого дома стала почти такой же ирреальной, какой была до того момента, как Сергей увидел её воочию.
Наконец, деревенька закончилась. Город всё так же ярко горел у подножия.
Тропинка, пару раз повернув, привела Муравьёва к совершенно непонятному сооружению.
Нет, это было даже не сооружение. То, что он увидел, больше всего напоминало полусгнивший остов древнего корабля, выброшенного волной на берег: выгоревшие на солнце, кое-где изъеденные жучком доски корпуса, подобие мачты, палуба ("Или это балконы у них такие"). Но тут же имелся вход со ступеньками, а на ступеньках сидел мужчина и курил трубку.
Было всё так же тихо и ничто не предвещало беды.
Муравьёв подошёл к мужчине и сказал:
- Здравствуйте! - но не услышал своего голоса.
Он махнул рукой в сторону города и попытался спросить: "Китеж"? Снова не раздалось ни звука, но мужчина кивнул и жестом пригласил Сергея войти внутрь.
Пустая, неярко освещённая комната выглядела на удивление буднично.
- Здравствуйте, - гортанно произнёс мужчина.
- Добрый вечер, - ответил Муравьев. Здесь звуки были слышимы, однако голоса своего Сергей не узнал.
- Вы знаете куда попали? - спросил незнакомец.
- Это ведь Китеж-град?
- Пока ещё нет, - ответил мужчина.
- Как это, - не понял Сергей.
- Китеж там, внизу.
- А-а, - протянул Муравьёв.
- Вы хотите туда попасть?
Сергей помедлил с ответом.
- Да.
- Этой дорогой вы не сможете вернуться обратно, - сказал мужчина.
В общем-то, это не стало для Муравьёва откровением.
- А какой смогу?
- Этого я не знаю, - прозвучало в ответ. - Хотя, где-то она, конечно, есть.
Сергей задумался. Мир за лесом, опостылевшие работа, жена, обязанности: Он искал Китеж четверть века, а Москву ненавидел всего года три. Прожить ещё четверть века в Китеже, ища Москву?.. Как ярко светится город у подножия! Какой он огромный: Какой новый:
- Как мне попасть в Китеж?
- Ближе всего спуститься по лестнице, - ответил мужчина.
- Где?
- Выходите здесь, - он указал на дверь, противоположную той, через которую они вошли. - Там сразу будут поручни и спуск к городу.
- Спасибо, - сказал Сергей.
- Может, передумаете?
Муравьёв внимательно посмотрел на него. Мужчина был спокоен и доброжелателен.
- Нет, - сказал Сергей и вышел.
Лестница вела прямо к безмолвным огням.
Муравьёв сделал шаг вниз, и нога его опустилась в ледяную воду.
|
